| 6 июня 2011 года |
| За други своя |
| Легендарный депутат Госдумы Олег Смолин в Воронеже встретился с местной образовательной общественностью |
| |
 |
| |
Выступает О.Н. Смолин.
В президиуме: Т.А. Бирюкова, С.И. Рудаков, О.Н. Мосолов.
Фото: Людмилы Тореевой. |
Педагогической общественности и студенческой молодежи Воронежской области посчастливилось «вживую» пообщаться с человеком, поистине ставшим уже легендой нашего времени – заместителем председателя комитета Государственной Думы Российской Федерации по образованию, членом фракции КПРФ Олегом Смолиным. Встреча прошла в развлекательном комплексе «Космос» (бывшем Дворце культуре профсоюзов) 6 июня при забитом до отказа зале. Люди стояли в проходах и в дверях. Основным предметом обсуждения на встрече стал альтернативный официальному проект федерального закона об образовании, подготовленный рабочей группой Общероссийского общественного движения «Образование – для всех» при поддержке фракции КПРФ в Государственной Думе. Законопроект называется «О народном образовании в Российской Федерации» (подробно с документом можно познакомиться на сайте депутата – Smolin.ru). Примечательно, что при сопоставлении «народного» и правительственного документов, собравшиеся бурными овациями поддерживали исключительно позиции смолинского детища…
Инициатором встречи Олега Смолина с воронежцами выступил руководитель фракции КПРФ в Воронежской областной Думе Сергей Рудаков. Самое активное участие в мероприятии принял профактив во главе председателем Воронежского обкома профсоюза работников народного образования и науки РФ Тамарой Бирюковой. Горячее желание побывать на мероприятии изъявил и руководитель департамента образования, науки и молодежной политики Воронежской области Олег Мосолов.
Предлагаем нашим читателям стенограмму встречи.
Олег Смолин:
– Тему своего выступления я решил обозначить так: «Где выход из интеллектуальной катастрофы?».
Начну с того, что, с моей точки зрения, в начале 90-х годов Россия пережила конечно не реформу, а очередную революцию и эта революция, как и положено, сопровождалась множественными катастрофами. Среди них экономическая, финансовая, технологическая, социальная, геополитическая, демографическая. Интеллектуальная катастрофа началась позже других, но проявления, к сожалению, мы должны констатировать. В чем она выразилась? Первое – финансирование. Мы недавно слушали Владимира Владимировича (имеется в виду председатель правительства РФ В.В. Путин – ред.), сообщившего о том, что за последние пять лет российский консолидированный бюджет образования увеличился в два раза. Это правда. Но ровно на треть. Две другие трети. Первое. Мировой банк оценивал финансирование образования в Советском Союзе в 70-м году в 7 проц. от валового внутреннего продукта (ВВП). Семь процентов – при колоссальных военных расходах, при колоссальных социальных обязательствах государства. В современной России по данным Общественной палаты РФ финансирование образования составляет 3,5 проц. То есть вдвое ниже ВВП. Сам ВВП не достиг, как считает бывший советник президента России Андрей Илларионов, уровня 1990 года. Это вторая треть. А есть еще и третья треть. Когда мы говорим о росте бюджета в два раза за пять лет, мы должны считать и инфляцию. По отношению к средней инфляции средний рост цен составил порядка 50 проц. В прошлом году, например, было 8,8 проц. по официальным данным. По оценкам института экономики РАН прожиточный минимум, то есть цены на товары первой необходимости растут в 1,5-2 раза быстрей средних цен по Российской Федерации. Я думаю, что вы это чувствуете на себе. Не случайно даже бывший мэр столицы Юрий Лужков на своем сайте однажды написал: «Хватит «кудрить» нам мозги».
Если говорить о социальных показателях интеллектуальной катастрофы, приведу лишь некоторые. Зарплата начинающего учителя двадцать с небольшим лет тому назад – два прожиточных минимума. Зарплата начинающего учителя сейчас по России очень разная. Но многие, и не только начинающие учителя, продолжают получать заработную плату ниже официально установленного прожиточного минимума. Официально установленный прожиточный минимум в Российской Федерации – округляю – 6350 руб. Заработная плата в детских школах искусств – официальные данные – 5600 руб. Минимальная заработная плата в России недавно установленная – 4611 руб. Для сравнения могу сказать: недавно мне попались жалобы московских экологов, которые активно защищали бездомных собак. Расход на одну бездомную собаку в приюте в день – 178 руб. Умножим на 30 – получаем 5340 руб. Это на семьсот рублей больше минимальной зарплаты по Российской Федерации.
Если говорить о заработной плате профессора, то двадцать с небольшим лет назад она составляла 500 руб. – столько же, сколько зарплата депутата Верховного Совета страны. Сейчас разница в бюджетной заработной плате профессора и депутата парламента примерно 7 раз. Если кто-то думает, что у нас это была проклятая советская уравниловка, то рекомендую обратить к опыту США, Британии или любой другой страны – практически везде заработная плата профессора сравнима с заработной платой депутата высшего органа власти.
И, наконец, что касается показателей качества образования. Я говорил министру образования и науки РФ Андрею Фурсенко, когда он приходил в Государственную Думу: в советский период мы входили в тройку наиболее продвинутых по качеству образования. Последние четыре доклада Организации Объединенных наций (ООН) по развитию человека (все при министре Андрее Фурсенко) дают нам следующую динамику: 15-е место, 26-е место, 41-е место, 54-е место. Если будем продолжать в том же духе, покатимся к концу первой или во вторую сотню.
Один из математических факультетов Московского государственного университета (МГУ) регулярно на протяжении десяти лет давал абитуриентам, поступающим в этот вуз, одно и те же контрольные работы. Результат за десять лет стал вдвое хуже. А в середине 90-х годов прошлого века Мировой банк признал, что уровень естественно-математического образования у нас значительно выше, чем в среднем по странам –участникам Организации экономического сотрудничества и развития. Это отмечено в известном докладе Мирового банка «Россия на перепутье».
В 2007 году наши социологи провели опрос по уровню грамотности населения по той же методе, что и Евросоюз – оказалось, что чуть ниже средних показателей. Больше всего тогда страну поразил результат: 28 проц. опрошенного российского населения согласились с утверждением, что солнце это спутник земли, то есть переместились в докоперниковскую эпоху. В 2011 году опрос повторили. Тех, кто живет до Коперника было уже не 28, а 32 проц. Как видите, прогресс в обратную сторону налицо. Причем, чем больше мы проводим того, что у нас называется реформами образования, тем хуже результат.
Еще одна маленькая деталь. Я ее тоже приводил министру образования и науки РФ. Я внимательно слежу за рейтингами министров российского правительства за последние три года. Последние места регулярно занимают: Алексей Кудрин (министр финансов РФ – ред.), Анатолий Сердюков (министр обороны РФ – ред.), Андрей Фурсенко. А ведь нам, добавил я Андрею Александровичу, очень хотелось бы, чтобы три первых места в российском рейтинге правительства занимали: министр образования и науки, министр культуры и министр социального развития. То есть те, кто отвечает за создание человеческого потенциала. Тогда бы у нас действительно началась модернизация.
Подчеркну – интеллектуальная катастрофа в стране угрожает ее будущему напрямую.
Ключевым показателем развития страны считается индекс развития человеческого потенциала (ИРЧП). Он определяется тремя показателями: благосостояние, долголетие и образование. Есть Центр изучения человеческого капитала при Федеральном институте развития образования. Официальный центр при официальном институте. По их оценкам в конце 80-х годов, если бы задним числом посчитать человеческий потенциал, то мы входили бы в десятку наиболее продвинутых. В 1992 году мы на 34-м месте, в 1999-м – на 55-м (лихие девяностые), дальше происходит экономическое чудо наоборот – при существенных темпах нефтяной экономики в стране, мы, по последним данным, получили 65-е место в мире. То есть на десять показателей ухудшили наше положение. Это значит, что доходы, которые получала страна, в человека вкладывались очень и очень плохо.
В России было две успешных модернизации – по Петру Первому и по Сталину. Обе авторитарные. Ни одну из них повторить в XXI веке невозможно. В XXI веке модернизация должна быть органической (то есть опираться на собственные традиции), неавторитарной (то есть опираться на инициативу людей), и может базироваться только на развитии человеческого потенциала. Падать в области человеческого потенциала и осуществлять модернизацию невозможно.
Переходим ко второй части – пути выхода их катастрофы.
Уважаемые коллеги, я не страдаю манией величия, но дело, которым мы с вами занимаемся, одно из самых главных не только для развития отдельного человека, но и для страны в целом. Фурсенко я говорил: «Андрей Александрович, самый пошлый и самый грустный анекдот, из тех, которые я слышал за последнее время, это перестройка при нищем учителе». Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, как сказал бы чеховский ученый сосед. Сейчас я это проаргументирую.
В ответ на предложенный министерством образования и науки РФ законопроект об образовании, мы, движение «Образование для всех», подгототовили и выставили для общественного обсуждения на сайте smolin.ru альтернативный законопроект. В последней версии он будет называться «О народном образовании в Российской Федерации». То есть мы хотим подчеркнуть, что наш законопроект соответствует лозунгам ООН и ЮНЕСКО «Образование для всех» и «Образование через всю жизнь». И я считаю, что если бы наше образовательное сообщество сконцентрировалось вокруг поддержки этого законопроекта, то мы имели бы реальный шанс сменить курс образовательной политики, а значит получить бы реальный шанс осуществить действительно модернизацию. Все серьезные экономисты дружно говорят, что именно образование является ключевой составляющей человеческого потенциала. Оно влияет и на благосостояние и на долголетие. И все лучшие экономисты мира, включая любимого президентом Василия Леонтьева, утверждают, что по большому счету самые выгодные вложения государства – это вложения в человека вообще и в образование в особенности.
Чем отличается наш законопроект от законопроекта, который предложило правительство?
В общем виде я бы сказал так: законопроект, который предлагает министерство образовании и науки РФ, представляет собой некоторый паровоз для машиниста. Он главным образом делит функции между управленцами. Я не против. Наверное, закон должен это делать. Но все-таки я уверен, что если мы выкатываем большой проект закона об образовании, то он должен, прежде всего, что-то давать отечественному образовательному сообществу.
Министерский законопроект, несмотря на его огромные размеры, можно было бы изложить в двух статьях. Статья первая: Минобнауки с разрешения Минфина может все или почти все. Статья вторая: Кто не понял, смотри статью первую. То есть этот законопроект огромные функции отдает исполнительной власти и минимальные функции отдает власти законодательной. Собственно, Андрей Александрович Фурсенко не скрывая, говорит о том, что его мало волнует мнение отечественного образовательного сообщества, что его не оно поставило управлять образованием, что если будут недовольны те, кто его поставил, тогда он, может быть, будет думать о том, чтобы уходить в отставку. А пока, сколько не требуй образовательное сообщество, сколько не свисти академики (это единственный в истории за триста лет министр, которому свистели академики и члены-корреспонденты Российской академии наук)… Это министр, которому почти свистело на Рождественских образовательных чтениях православное сообщество. Это министр, по поводу которого собирают подписи об отставке российские студенты. Но вместе с тем я хочу сказать, что ключевой вопрос это, конечно, не отставка министра образования и науки, а ключевой вопрос – кто будет министром образования и науки после возможной замены действующей фигуры. Если Виктор Садовничий (В.А. Садовничий – ректор МГУ – ред.), я думаю, что это можно только приветствовать. Но есть такие кандидаты! Один из них предложил отменить студенческую стипендию. Правда, потом объяснил, что его неправильно поняли. Есть еще один кандидат – ректор одного крупного крупного вуза. Когда у меня взяли интервью и спросили: «Как вы относитесь к том, что он будет министром образования и науки?», я ответил: «Вы знаете, пожалуй, это первый случай, когда я поддержу Фурсенко». Все познается в сравнении.
Однако, вернемся к законопроектам. На сайте Smolin.ru выставлена сравнительная таблица. По 44-м позициям мы сопоставляем нашу точку зрения с точкой зрения министерства образования и науки. По 8-ми наши точки зрения совпадают. По 18-ти они расходятся до противоположностей. И еще по 18-ти позициям мы пытаемся дать ответы на те вопросы, которые волнуют образовательное сообщество и которые обходит молчанием официальный закон.
Итак, сопоставим некоторые позиции.
Первое – финансирование образования. Правительство молчит. Мы предлагаем поднять уровень финансирования образования с 3,5 проц. до 7 проц. от ВВП. То есть за три года в два раза. И даже не потому, что в Советском Союзе было 7 проц. И не потому, что в 90-е годы прошлого века финансирование образования обвалилось в восемь раз. И если считать, что оно поднялось примерно в четыре в двухтысячные годы, то все равно оно вдвое ниже минимально допустимого. Мы смотрели опыт других стран и пришли к выводу: ни в одной стране, которая осуществляет модернизацию, финансирования образования ниже 7 проц. нет. Это в развитых странах, которые уже модернизировались, можно позволить себе 5,5-6 проц. И то во многих этот процент больше.
Все, что я буду говорить дальше, укладывается в предложение удвоить финансирование образования до 7 проц. от ВВП за три года.
Позиция вторая – налоговая политика. Как человек, объехавший много стран в составе делегаций и комитетов, я вам точно скажу, что я другой такой страны не знаю, где образование пытались бы обложить налогом наравне с коммерческим сектором. Образование наравне с Газпромом, больницы наравне с Роснефтью… Это у нас называется так: равенство субъектов налогообложения. Так вот нет другой такой страны в мире. У нас тоже такого не было от Петра Первого и до начала века. Даже в 90-е годы XX века по нашему закону образование налогов платить не должно было, если высвободившиеся средства вкладываются вновь в образовательный процесс. Мы требуем восстановить это положение – чтобы было как во всем мире. Среди прочего это вопрос о цене платного образования. По факту оно есть. И если государство облагает вузы налогами, то вузы вынуждены повышать плату за обучение. В Москве есть государственные вузы, которые платят налогов больше, чем получают денег из бюджета. Я знаю в Омске педагогический вуз, где я на четверть ставки профессор. Этот вуз является крупнейшим налогоплательщиком в центральном округе города Омска. Можно смеяться, можно плакать. Но больше нигде такого нет.
Позиция третья – механизм финансирования. Объехав много стран, я точно знаю, что подушевого финансирования в качестве единственного принципа не существует нигде. Британцы попробовали – наткнулись на то, что резко выросло неравенство возможностей в образовании.
Сейчас я читаю московскую программу модернизации образования. Оказывается, в Москве собираются выплачивать дополнительные деньги тем школам, которые будут иметь лучшие результаты по Единому государственному экзамену (ЕГЭ). То есть будут доплачивать наиболее богатым школам, поскольку в среднем результаты ЕГЭ лучше именно там. Потому что результат ЕГЭ зависит не только от школы, но и от репетитора. И московские родители меня уверяли, что подготовить по ЕГЭ стоит дороже, чем по обычному экзамену. Для сравнения: в Британии при лейбористах (что сейчас, при консерваторах, не знаю) доплачивали тем школам, которые брали к себе детей из малообеспеченных семей из национальных меньшинств. То есть даже тамошняя система была направлена на обеспечение более равных возможностей. Наша система, чем далее тем более ориентирована на обеспечение неравных возможностей. Она все больше выстраивается как элитарная, тогда как на самом деле система образования должна быть эголитарной, то есть обеспечивать равные возможности. Силами только экономической и политической элиты обеспечить модернизацию в XXI веке невозможно. Почему большинство стран мира, кроме так называемых, «отмороженных правых» обеспечивают расширение доступа к образованию? Не потому, что они все стали социалистами, хотя лозунг «Образование для всех» конечно должен быть социалистическим. А потому, что они понимают: другого пути в новую цивилизацию нет. И специалисты по теории будущего – футурологи – утверждают, что только та страна войдет в новую стадию развития цивилизации, которая обеспечит в составе работников не менее 60 проц. людей с высшим образованием. Пару лет назад у нас было 22 проц., у США – 31 проц. И тем и другим есть куда расти. Поэтому, когда говорят, что у нас слишком много студентов, я вижу проблему в другом – у нас слишком много необразованных людей.
Мы предлагаем в нашем законопроекте (хотя, может и этого недостаточно), чтобы не менее 30 проц. финансирования образовательных учреждений шло по смете независимо от количества учеников. Таким образом, мы предлагаем компенсировать недостатки подушевого принципа финансирования. Правительство по этому поводу сохраняет прежнюю систему.
Соотношение бюджетного и внебюджетного образования. В мире есть два основных пути, которыми расширяют доступ к образованию. Путь первый – социальное государство. Пример: Советский Союз – стопроцентное бюджетное образование, Германия – более 90 проц. студентов учатся на бюджете, Франция – более 80 проц. студентов на бюджете. Путь второй: государство с либеральной моделью экономики, где развита система образовательного кредитования. В США кредит выдается на тридцать лет по ставке, равной ставке рефинансирования американской федеральной резервной системы. Сейчас этом менее полупроцента годовых. То есть под полпроцента годовых вы получаете кредит на тридцать лет. Я знаю даже русских парней, которые ком мне приходили за рекомендацией в американские вузы. Спрашиваю: «Как рассчитываться собираешься?». И слышу в ответ: «За 30 лет рассчитаюсь». В Белоруссии смешанная модель. Здесь 51 проц. учиться на бюджете. Любой из оставшихся 49 проц. может получить кредит по ставке, равной половине ставки рефинансирования белорусского Центрального банка. Это один из самых льготных кредитов, который можно получить в республике Беларусь. Не знаю, что будет, после того как мы их заставим все приватизировать.
Правительственный проект по поводу образовательного кредитования молчит. В 2009 году мы передали президенту России Анатолию Дмитриевичу Медведеву и первому заместителю руководителя президентской администрации Владиславу Суркову подготовленную нами большую аналитическую записку про образовательное кредитование. Мы предложили беспроцентные возвратные образовательные субсидии для студентов. Мы обосновали с помощью ректоров государственных и негосударственных вузов, что каждый третий студент в России, платно обучающийся (у нас треть учиться на бюджете, а две трети на внебюджете), остро нуждается в образовательном кредитовании – беспроцентной субсидии. Заинтересовались нашей запиской. В результате расходы на финансирование образовательного кредитования увеличились аж в тридцать раз – с 27 млн. руб. до 800 млн. руб. А нужно было по нашим оценкам примерно 85 млрд. руб., то есть в сто с лишним раз больше. При этом (не я считал, а экономист, которой я доверяю – Оксана Дмитриева) из всех наших антикризисных денег 85 проц. достались избранным банкам и избранному крупному бизнесу, 15 проц. – всем остальным.
По международным рейтингам мы занимаем 154-е место в рейтинге коррупционных ожиданий. По оценкам фонда «Индем» с 2000 по 2007 годы объем коррупционных сделок увеличился с 4 млрд. долларов до 300 млрд. долларов (эти цифры сопоставимы с бюджетом) – в 7,5 раз за семь лет. Это, пожалуй, побыстрей, чем расходы на образование.
Правительственный проект упоминает об образовательном кредитовании, но всю конкретику относит к специальной государственной программе. Мы требуем, чтобы кредит выдавался не менее, чем на 20 лет. Мы требуем, чтобы процент по кредиту был не выше, чем половина ставки рефинансирования Центрального банка России. Мы требуем (по британскому опыту лейбористов), чтобы человек начинал расплачиваться за кредит тогда, когда его заработная плата приблизится к десяти прожиточным минимумам по Российской Федерации в целом.
Кстати, к власти в Британии после лейбористов пришла либерально-консервативная коалиция. С чего эта власть начала? С того, что плата за обучение у студентов была повышена в три раза. Похожая ситуация очень вероятно возникнет в России после следующих думских выборов. По крайней мере, господин Прохоров (М.Д. Прохоров – российский миллиардер, лидер партии «Правое дело» – ред.) уже заявил, что «Правое дело» станет второй партией, создаст с правительством коалицию. Это будет точный аналог коалиции, которая правит сейчас в Британии.
Статус педагога. Чтобы мы не делали, какие бы нацпроекты не принимали, какие бы заявления не произносили, повторю еще раз: Я не знаю страны, которая успешно осуществила бы модернизацию при нищем учителе. В России по данным Росстата в последнем квартале прошлого года заработная плата в образовании, включая заработную плату профессоров вузов, составляла 64 проц. от ее уровня в промышленных отраслях народного хозяйства. Я такого низкого показателя не помню никогда. В советское время заработная плата директора школы (мой отец был директор школы) была примерно такая же как у первого секретаря райкома партии. И это с моей точки нормально: то и другое высококвалифицированный управленческий труд. Соответственно моя мама-учительница при приличном стаже получала заработную плату в 5 прожиточных минимумов. А недавно коллеги пересчитали минимальную заработную плату учителя с пятнадцатилетним стажем по разным странам мира. В Голландии – 221 тыс. руб., в США – 113 тыс. руб., в РФ – около 13 тыс. руб. Это, конечно, не вполне научные данные, потому что они не пересчитаны по покупательной способности валюты. Но, тем не менее, некоторые представления они дают. Правительственный проект молчит – нет такой проблемы в России как заработная плата учителя. Наш законопроект предлагает включить два положения. Причем придумали мы их не сами. Вообще, хотел бы заметить уважаемые коллеги, что правительственный законопроект обошелся бюджету более чем в 1 млрд. руб., наш – не стоил ни копейки. С другой стороны, нам было легко писать наш законопроект, потому что мы использовали лучшие положения из законов об образовании 1992 и 1996 годов. А я был одним из основных авторов этих законов. Плюс наши значительные наработки. Плюс – самое главное – предложения образовательного сообщества. Мы считаем, что соавторами нашего законопроекта по праву являются полстраны. Итак, мы предлагаем два положения. Первое положение: средние ставки педагогических работников образования должны быть выше средней заработной платы в промышленных отраслях народного хозяйства России – у педагогических работников техникумов – в 1,5 раза, у педагогических работников вузов – в 2 раза. Это мы сами не придумали. Это придумал Профсоюз работников народного образования и науки РФ, когда принимался закон об образовании 1992 года, а еще до того – Указ президента России Бориса Ельцина № 1, основывающийся на изучении международного опыта. Второе положение. Мы его тоже не сами придумали. В начале XXI века более половины всех регионов Российской Федерации обратились в Государственную Думу с официальными обращениями, в которых было предложено приравнять педагогического работника по пенсионному обеспечению и социальным гарантиям к государственному служащему. Это мы и написали в нашем законопроекте. Аналогичные предложения неоднократно вносились нами в Государственную Думу, но каждый раз проваливались.
Конечно, я должен прокомментировать решение, которое мы поддерживаем, несмотря на все его недостатки. Решение, связанное с повышением фонда заработной платы учителей с 1 сентября 2011 года на 30 проц. Мы поддерживаем любое предложение, направленное на повышение статуса учителя. Но в Государственной Думе я задавал моим коллегам, а прежде и председателю правительства Владимиру Путину, следующие вопросы. Первый вопрос задавался лично Путину: «Владимир Владимирович объясните, пожалуйста, почему в России разница в финансировании в расчете на одного ученика, превышает 10 раз по регионам? В одном регионе учитель получает 7 тыс. руб., в другом регионе – 40 тыс. руб. Не кажется ли вам, что право ребенка на образование не должно зависеть оттого в каком регионе ему повезло или не повезло родиться?». Ответ премьера цитирую близко к тексту без комментариев: «Мы губернаторам деньги дали, а дальше пусть они сами решают: ремонтировать сараи или повышать заработную плату учителям». Нет, все-таки, пожалуй, прокомментирую. У нас вообще-то есть Конституция. В ней есть 114 статья. В этой статье написано, что федеральное правительство обязано проводить единую социальную, в том числе и образовательную политику на территории всей страны. Я уверен, что когда финансирование образования расходится в 10 раз, никакой единой образовательной политики на территории всей страны проводиться не может. С моей точки зрения правительство России нарушает 114 статью Конституции. Другие вопросы, которые я задавал по поводу заработной платы и ее предполагаемого повышения. Первое. Почему только учителя? Нет, я, конечно, рад за учителей. Но как быть с дошкольным образованием, с начальным профессиональным и средним профессиональным образованием и даже с высшим профессиональным образованием. Государственная Дума накануне этого повышения принимает трехлетний бюджет, который гарантирует снижение заработной платы российского педагога на протяжении пяти лет подряд. Я не преувеличиваю. В большинстве регионов в 2009 – 2010 годах заработную плату не повышали. Согласно бюджету, в 2012 – 2013 годах повышать не планируется. В 2011 году на повышение заработной платы в бюджете было заложено 6,5 проц. с 1 июня. При пересчете на год это 3,5 проц. Ожидаемая инфляция в этом году по данным Эльвиры Набиуллиной (министр экономического развития РФ – ред.) 7,5 проц. Значит, ожидаемый рост прожиточного минимума, как минимум, за 10-12 проц. Министерство экономического развития РФ, которое злые языки называют «Минэкономразрухи», само признает, что в 2011 году опережающий рост цен товаров первой необходимости по сравнению с большинством других товаров продолжиться. Да, мы рады: учителям дадут 30 проц. Но не всем. Вы, наверное, слышали заявление министра образования и науки РФ Фурсенко, что всем учителям повышать зарплату вовсе и не надо: одним надо повысить, другим понизить, а некоторых можно и уволить. Вообще, коллеги, это отдельная большая тема для обсуждения – неравенство уровня заработной платы в школьном коллективе. Когда я был ребенком и учился в школе, я удивлялся, почему и замечательные учителя, и не очень замечательные получают одинаково. А сейчас я не знаю, как было бы правильно сделать. Но я точно знаю, что настоящих, объективных критериев не выработано. Те критерии, которые выявляются при аттестации, по меньшей мере – спорные. Не факт, что учитель, который больше написал публикаций, больше любит детей и обеспечивает выше среднего качественное образование. И чем измерить такую штуку, которая в образовании необходима абсолютно и которую Януш Корчак выразил в названии своей знаменитой книги – «Как любить детей?». Чем это измерить? Я когда был руководителем социологической группы в Омском педагогическом институте двадцать лет тому назад, то проводил эксперимент – мы опрашивали студентов, естественно, в корректной форме, о качестве преподавания различных преподавателей. Тогда меня обругали: «Ты что делаешь? Все халтурщики получат высокие баллы, а те, кто серьезно спрашивают со студентов, не получат ничего!». Но самые строгие преподаватели, дающие качественные знания, получили наиболее высокие баллы. Но это были студенты, и был тот период, когда ценился не только диплом, но и образование. Можно ли сейчас что-нибудь подобное повторить? Американцы в вузах повторяют. Можно ли это повторить в старшей школе? Не знаю. Не достаточно хорошо знаю психологию ребенка в современной старшей школе. Вот вы мне, может быть, что-нибудь посоветуете. Можно проводить такие опросы? Они, а не формальные показатели, давали бы какое-то представление о качестве работы учителя глазами детей. Вообще вся эта формализация приводит к тому, что некогда реально заниматься детьми. Один директор школы на наших общественных слушаниях сказал так: «Дети уйдите из школы, не мешайте реализовать национальный проект образования!». Мой друг, директор школы под городом Омском (я пять раз избирался по одномандатным округам без всяких списков, последний раз, когда одномандатные округа отменили, я был избран по списку КПРФ) мне утверждает, что 25 лет назад бумагооборот, который он сейчас выполняет, был примерно в 100 раз меньше, чем сейчас. Я думаю, что преувеличивает. Нет? (Реплика из зала: «Преуменьшает!»). Нам говорят: «Директор должен быть менеджером». Директор должен быть и менеджером. Но в первую очередь директор должен быть педагогом. Это мое глубочайшее убеждение. Я недавно участвовал в юбилее замечательной московской школы № 109. Фамилия Ямбурга (Е.А. Ямбург – заслуженный учитель РФ, доктор педагогических науки, член-корреспонедент Российской академии образования, директор Центра образования № 109 Москвы – ред.), наверное, многим из вас что-то говорит. Знаете, какой лозунг они выдвинули? Причем, Ямбург – человек не левых взглядов, а скорее к либерализму ближе. Лозунг звучал так: «Наша старая новая школа!». То есть они заявили, что настоящие ценности в образовательной политике и в образовании не меняются со времен древних греков.
Очень важная, но и самая печальная деталь заключается в том, чтобы на то, чтобы реализовать программу повышения заработной платы даже только для учителей, требовалось минимум 45 млрд. руб. Дают 20 млрд. руб. Полагая, что остальные 25 млрд. руб. дадут бюджеты субъектов Российской Федерации. При этом мы знаем, что бюджеты субъектов Российской Федерации гораздо беднее, чем федеральный бюджет. Алексей Кудрин деньги собирает к себе, а социальные обязательства раздают в регионы. Поэтому я Владимиру Путину и предлагал: «Окажите поддержку финансово недостаточным регионам, чтобы они могли обеспечить более-менее равные возможности образованию». К сожалению, этого не происходит. И я сейчас не поручусь, что действительно все учителя получат прибавку в 30 проц., которая на самом деле является не повышением заработной платы, а неполной индексацией за предыдущие годы.
Статус студента. Правительственный законопроект молчит. Мы предлагаем узаконить не только академические, но и социальные стипендии. Социальную стипендию для необеспеченного студента установить на уровне прожиточного минимума. Академическую стипендию не для любого, а для хорошо успевающего студента. Если студент из обеспеченной семьи и при этом плохо учится – нечего платить. Стипендию академическую для успешного студента установить на уровне 80 проц. прожиточного минимума, как это было 25 лет назад. Сейчас 17 проц. Поэтому, когда мы говорим, что студенты плохо учатся, тут масса причин. Но одна из них – это и уровень стипендии. Студень почти всегда подрабатывал. Но учился и подрабатывал при той стипендии. При современной стипендии он вынужден работать и подучиваться. Понятно, что это на качестве образования это прямо сказывается.
Сельская школа. В постсоветский период в России было закрыто около 19 тыс. сельских школ. Причем, что самое, казалось бы, удивительное, что большинство из них было закрыто не в лихие 90-е, а в тучные двухтысячные годы. Да, количество детей сократилось. Но мы же уже наступали на эти грабли по детским садам: раздали детские сады в 90-х, когда детей было мало, кому могли – сейчас очередь в детские сады по Российской Федерации 1 млн. 700 тыс. человек. Мы, по-видимому, хотим повторить тоже самое в отношении сельской школы. Я поддерживаю предложение Владимира Путина, которое было не в очень развернутом виде, но прозвучало сначала в Государственной Думе, а затем в ответ на недавние вопросы на съезде Всероссийского педагогического собрания. Заявление по смыслу было такое: если мы хотим, чтобы качество образования было доступным, то, вместо того, чтобы закрывать сельскую школу, надо подумать о том, чтобы обеспечить в ней доступ к урокам лучших учителей посредством современных дистанционных образовательных технологий. При этом учитель, который остается в школе, выполняет функции не только учителя, но еще и человека, который руководит пунктом электронного доступа. Это вполне реально. Не закрывать ни в коем случае: ушла школа – ушло село. Ушло село – это вопрос не только права на образование, но и национальной безопасности. Я не сторонник теории заговоров, но свято место пусто не бывает. И если мы очищаем огромные территории, то они рано или поздно будут заняты народами соседних государств, чьи территории перенаселены.
Мы предлагаем финансирование малокомплектных сельских школ сделать независимым от числа душ. Мы предлагаем, чтобы не только закрытие, но и реорганизация сельской школы была возможна только с согласия граждан. Почему мы об этом говорим? Потому что в последнее время стало так модно: сельскую школу превращают в филиал большой школы, а уже филиал закрывают без всякого согласия. То есть нашлась правовая лакуна в законе. И через эту лакуну закрывают в массовом масштабе сельские школы.
ЕГЭ. Правительство предлагает сохранить обязательный ЕГЭ. Мы настаиваем на ЕГЭ как на добровольной системе. Мы уверены, единый государственный экзамен в большинстве случаев понижает или, по крайней мере, не развивает творческие способности наших детей. Уважаемые коллеги, позволю себе пример из личной жизни. Моим любимым предметом в школе была, наверное, даже не история, а потом обществознание, давшие начало профессии, а литература. Наша учительница литературы, Наталья Александровна Соколова, всегда нам говорила: «Ребята, литература это не учебный предмет, это – воспитание души». Когда я увидел задания по ЕГЭ по литературе… Но сначала вопросы вообще были такие: Какого цвета были глаза у Татьяны Лариной? Как звали лошадь Вронского? И тому подобное. Потом задания стали более совершенными, но, на мой взгляд, качественно не улучшились. Приводится фрагмент стихотворения Есенина. Потом вопрос: Какие художественные приемы применил Сергей Есенин в этом стихотворении? Коллеги, я бы литературу в форме ЕГЭ не сдал. Каюсь. Но я бы мог бы поспорить с абсолютным большинством современных выпускников по части знания стихов на память. По части умения анализировать тексты. И по многим другим позициям. В конце концов, повторю еще раз: литература это самое мощное средство нравственного воспитания в школе, если брать учебные предметы. Но ее… «Музыку я разъял как труп», – так бы сказал Пушкин про ЕГЭ по литературе. Не случайно Барак Обама (президент США – ред.), который гораздо интеллектуальнее своего предшественника Джорджа Буша-младшего, выделил 4 млрд. долларов на свертывание системы национального тестирования. Джордж Буш младший ее расширял. Видимо Обаме объяснили его помощники, что если продолжать Буша, то нормальные американцы превратятся в «задорновских». Вопрос только один: Почему мы нормальных русских пытаемся превратить в «задорновских американцев»? Мы считаем, что добровольность ЕГЭ (это поддерживают 70 проц. людей с высшим образованием по опросу, и только 11 проц. поддерживают ЕГЭ) значительно сняла бы остроту проблемы. Почему я не предлагаю совсем отменить ЕГЭ? Я понимаю, что какому-то количеству ребят из сел или из небольших городов удобнее эта форма сдачи экзамена. Оставим такую возможность. Закон должен соответствовать принципу «не навреди». Не ухудшать положение ни одного участника образовательного процесса. Но принудительная сдача ЕГЭ будет и дальше разрушать интеллектуальный потенциал страны. Кстати, я сижу в комиссии по ЕГЭ. Одна создавалась при экс-председателе Совета Федерации Сергее Миронове. Эта комиссия однозначно пришла к выводу, что вреда от ЕГЭ много больше, чем пользы. Вторая комиссия – при президенте. Там нам сразу было сказано: «У нас другая задача. Мы не оцениваем последствия, мы думаем, как улучшить». Но вот в рамках улучшения. Улучшили математику, я считаю. В частности убрали оттуда отупляющие тестоподобные задания части А.Если бы и в других естественных дисциплинах, как в математике, перешли на традиционные задания, то, может быть, значительно меньше вреда было от ЕГЭ по сравнению с современным его положением. Эти рекомендации мы пытаемся протолкнуть через президентскую комиссию по ЕГЭ.
В этом году происходит окончательный переход на Болонский процесс. Большинство студентов будет учиться на год меньше. Плюс к тому бакалаврская программа содержит на 20 проц. меньше специальных занятий, чем обычная программа специалиста. Итого бакалавр получает на 40 проц. меньше специальных занятий, чем специалист. Принудительная бакалавризация всей страны понижает уровень подготовки наших студентов. Мы предлагаем право выбора между программами – болонский процесс на добровольной основе. Такой закон действовал с 1996 года. Около 10 проц. вузов выбрали эту систему. Остальные остались на традиционной системе. Они не глупее министерских чиновников и понимают, что им полезнее. Кстати, даже Виктор Антонович Садовничний (ректор МГУ – ред.) на слушаниях в Государственной Думе прямо говорил, что российские бакалавры, которые раскатали губы на то, что завтра они на Западе получат хорошие рабочие места, в лучшем случае получат там места лаборантов. Поэтому мы настаиваем на добровольности участия в Болонском процессе, что полностью соответствует духу Болонской декларации – я ее читал и берусь утверждать, что она предусматривает расширение автономии вузов, а не принудительную бакалавризацию всей страны.
То, что происходит в образовании – результат отнюдь не только работы школ, вузов, детских садов. Прежде всего, это результат работы средств массовой информации. Кстати, хочу сказать приятное: по образованию в начальных классах мы остаемся среди мировых лидеров. В средних классах мы тоже в лидирующей группе. А вот по старшим классам мы в третьей наихудшей группе наряду с США. То есть мы Америку по некоторым показателям догнали – не дай Бог перегнать. Мы считаем, что это результат не только работы собственной системы образования, но и информационной среды. Я недавно в аэропорту вынужден был с полчаса посмотреть канал СТС. Ассоциации только две. Первая – Владимир Семенович Высоцкий: «Настя кричит, что проникся я страстью к глупому ящику для идиотов». Вторая ассоциация – Илья Оренбург. Он когда приехал в Штаты, пошел костюм шить. Только снял брюки – щелк фотоаппарат. «Что вы делаете?». – «У нас интерес к человеку!». – «Прекрасно. Почему к его нижней половине?». Вот ровно то же самое мы имеем сейчас. Но сколько можно заниматься оглуплением и развращением с помощью электронных СМИ? Мы требуем, чтобы был воссоздан образовательный канал в метровом диапазоне – правительство молчит. Мы требуем, чтобы государство поддерживало грантами, налоговыми льготами образовательные каналы и те каналы, которые будут вести образовательные программы, а остальным – налоги по полной программе как с Газпрома и даже больше, я бы сказал как акцизы на уровне водки, потому что духовная водка еще хуже, чем обыкновенная.
Вы конечно вправе меня как депутата Государственной Думы спросить: «Почему вы работаете, а ситуация остается плохой?». Это будет справедливый вопрос. Я хочу сказать, что на моей фамилии в Государственной Думе 119 законов и законопроектов плюс еще несколько, которые не вошли в базу, потому что были подготовлены в Верховном Совете РФ. Я вас уверяю: мы там не молчим как рыба об лед – что можем, то пытаемся делать. Беда в том, что расстановка сил в Государственной Думе такова, что большинство предложений, поддерживаемых большинством населения, через государственную Думу не проходит. Например, вот у меня на руках результаты голосования, по которым можно составить реальное представление о том, как кто себя ведет в Государственной Думе по разным вопросам. Причем, не только в год выборов, но и вообще в другое время. Вообще самое главное, что должен знать гражданин – как его депутаты, его партия и его фракция голосуют, а не как они любят вас по телевизору пред выборами, когда через два с половиной года, наконец, собираются повышать заработную плату и так далее и тому подобное. Вот теперь выборы президента будут один раз не в четыре года, а в шесть лет, а Думы – раз в пять лет. Значит, реже будут повышать заработную плату. Итак, закон об обязательном едином государственной экзамене. Это еще Госдума четвертого созыва. «Единая Россия» – за 99 проц., ЛДПР – за 91 проц., «Справедливая Россия» – против 79 проц., КПРФ - против 100 проц. Мой законопроект, который затруднял ликвидацию сельской школы. Забавная была история. Правительство мне написало в заключении: «Ваш законопроект имеет некомплексный характер, поэтому мы его не поддерживаем». На что я вынужден был сказать: «Коллеги, да, ваши действия по ликвидации сельских школ имеют комплексный характер. Я не могу перекрыть сразу все каналы. Я перекрываю только половину. В этом смысле я признаю справедливость замечания правительства. Давайте перекроем хотя бы половину». Кто голосует за законопроект о сохранении сельской школы? КПРФ – 100 проц., «Справедливая Россия» – 95 проц., ЛДПР – 77 проц. «Единая Россия» – 1 человек из фракции, 0,3 проц. Закон о принудительной бакалавризации всей страны: «Единая Россия» – «за» 96,5 проц., ЛДПР – «против» 25 проц., остальные не голосовали, «Справедливая Россия» – «против» 84 проц., остальные не голосовали, КПРФ – «против» 100 проц. Еще до того как Владимир Владимирович (председатель правительства РФ В.В. Путин – ред.) объявил о повышении заработной платы на 30 проц., ежегодно с подачи Профсоюза я требовал повысить заработную плату, именно на 30 проц. и предлагал соответствующие поправки в бюджет. Каждый год возникала дискуссия с Алексеем Леонидовиче Кудриным. Кудрин говорил: «То, что предлагает депутат Смолин невозможно! Мы не можем отвечать за регионы – это их проблемы, насколько они будут повышать заработную плату». Я ему отвечал: «Алексей Леонидович, нельзя так злоупотреблять классовым подходом. Если вы считаете, что деньги нужны только банкирам, давайте объявим образование банковским сектором». Кто голосовал за повышение заработной платы на 30 проц.? КПРФ – 93 проц., «Справедливая Россия» – 29 проц., «Единая Россия» – 0 проц., ЛДПР – 0 проц. Выплата за классное руководство. Мы предлагали ее удвоить – 2 тыс. руб. вместо 1 тыс. руб. КПРФ – «за» 93 проц., «Справедливая Россия» – «за» 58 проц., ЛДПР – «за» 0 проц., «Единая Россия» – «за» 0 проц. Захотите – зайдете на мой сайт, чтобы ознакомиться с результатам голосования по другим вопросам. Но я думаю приведенных результатов достаточно для того, чтобы понять, почему предложения, поддерживаемые абсолютным большинством образовательного сообщества, не проходят через Думу и, наоборот, проходят неподдерживаемые. В июле 2012 года мы вводим окончательно закон № 83 – ФЗ об автономных, бюджетных и казенных учреждениях. Приведу данные опросов. «Левада-центр»: 7 проц. считают, что от этого закона улучшиться качество нашего образования (блажен, кто верует – тепло ему на свете), 54 проц. считают, что ухудшиться. Остальные не видели закон. Портал «Супер Джо» опрашивает своих посетителей. 77 проц. заявляют, что их расходы на образование в этом году резко выросли. И прямо связывают это с 83-м законом. Тем не менее, в Государственной Думе депутат Андрей Исаев (председатель комитета Государственной Думы по труду и социальной политике, первый заместитель секретаря президиума Генсовета партии «Единая Россия», первый заместитель председателя Федерации независимых профсоюзов России – ред.) говорит: «Вот до чего дошла проклятая оппозиция: они так много говорят о том, что будет вводиться платное образование, что его уже на самом деле вводят». Я говорю: «Коллеги, но случается в жизни такое, что когда человек громче всех кричит: «Держи вора!», а на нем вдруг загорается шапка».
Оба законопроекта будут обсуждаться осенью. Если вы посчитаете возможным для себя, поддержите наш законопроект. Как говорят: помогайте нам, чтобы мы могли помочь вам.
И напоследок текст, который был написан Федором Алексеевичем Кони – знаменитым отцом знаменитого нашего адвоката 150 лет тому назад. Я процитирую только отдельные фрагменты:
Не жди, чтобы цвела страна,
Где царство власти, не рассудка
И где зависит все от сна
И от сварения желудка!
Где есть закон, чтоб понимать,
Как он изменчив и непрочен;
И где звездами лечат знать
От заслуженных ей пощечин!
Где много есть свободных мест
Для угнетенья и позора;
Где вешают на вора крест,
А не на крест вздевают вора!
Где в прихоть барства и чинов
Даны на жертву поколенья,
Где для затмения умов
Есть министерство просвещенья.
Олег Смолин отвечает на вопросы зала
Депутат Воронежской городской Думы Андрей Померанцев:
– Какой целью оправдывалось правительство, вводя Болонскую систему?
Олег Смолин:
– Целью оправдывалось не только правительство. Но еще была у нас и часть людей в образовательном сообществе. Например, Людмила Алексеевна Вербицкая, бывший ректор, ныне президент Санкт-Петербургского госуниверситета. Цели самые благие: «Мы должны обеспечить нашим студентам, выпускникам хорошую жизнь, свободу передвижения. Они должны иметь право выбирать, где они хотят работать – у нас или где-то в Европе. Представляете, как мы расширяем свободу личности?». Уважаемые коллеги, я еще раз хочу сказать, что, на мой взгляд, здесь как минимум два вопроса. Вопрос первый касается свободы личности. Я хочу заметить, что для людей с качественным образованием у нас и без того была свобода личности. Не случайно говорят, что когда президент Медведев был в Силиконовой долине, то обнаружил, что там наряду с английским функционируют еще три языка – индийский, корейский и русский. Не зря же более чем на 75 проц. США еще в советский период свою потребность в сильных математиках удовлетворяли за счет эмиграции из Советского Союза. У людей с качественным образованием проблем с этим никогда не было. А вот что касается людей с некачественным образованием… Повторяю мнение Садовничего: бакалавры, скорее всего, смогут быть только лаборантами где-нибудь в западных странах. Но есть и вторая сторона вопроса. Я очень высоко ценю интересы человека. Но я хочу видеть за ними и интересы страны. Если Болонский процесс действительно облегчит выезд за границу, то я хотел бы напомнить следующее. Первое. За последние три года из России уехало 1 млн. 200 тыс. человек. Сравнимо с эмиграцией после Гражданской войны. Четыре миллиона человек имеют вид на жительство в странах Евросоюза и других странах мира. Второй пример я уже приводил: в Германии заработная плата в образовании в пересчете на рубли более 80 тыс. руб., в России около 13 тыс. руб. Куда поедут люди, если они действительно смогут куда-то поехать? Это значит, что Болонский процесс можно вводить только одновременно с Болонской заработной платой и социальными гарантиями. Других вариантов просто нет. Иначе мы будем тратить бюджетные деньги на развитие человеческого потенциала у них. Мы этим и так уже активно занимаемся. Поэтому, я считаю, что мягкая форма добровольности участия в Болонском процессе наиболее подходит для современной ситуации.
Председатель профсоюзной организации студентов Воронежского государственного архитектурно-строительного университета Антон Ходунов:
– Дайте, пожалуйста, ваш комментарий по призыву аспирантов в армию. При увеличении стипендии для аспирантов, которое запланировано в течение ближайших двух лет, количество бюджетных мест в аспирантуре сокращается. Что предлагаете вы в вашем законопроекте? Насколько реально принятие вашего законопроекта в связи с тем, что сейчас готовится уже третья редакция того закона, который ранее обсуждало образовательное сообщество?
Олег Смолин:
– Я не думаю, что курс на сокращение бюджетных мест в аспирантуре, пусть даже и по гуманитарным дисциплинам, является правильным. Сверх всего прочего существует еще и такая вещь, как состав политических элит. Сокращение бесплатной аспирантуры будет означать расширение платной. Также как сокращение бюджетных мест по этим специальностям, будет означать расширение платных. Получается, что человек из семьи с невысокими доходами не имеет возможности получить бесплатное гуманитарное образование в большинстве случае. Значит, мы вольно и невольно формируем политическую элиту страны из людей с высокими доходами. У нас и без того сейчас политика имеет сейчас явно выраженный правый крен. Приведу такой пример. У нас отменили налог на наследство. Под лозунгом помощи бабушкам. Но отменили его не только бабушкам, но и Абрамовичу с Дерипаской (Р.А. Абрамович и О.В. Дерипаска – российские миллиардеры – ред.). Кто там еще составляет «Народный фронт»? Абрамович, Дерипаска, Прохоров и иже с ними. Почему отменили? Потому что это явно в интересах верхнего экономического слоя. Для сравнения. Когда Джордж Буш-младший (президент США в 2001 – 2009 гг. – ред.) пытался снизить налог на наследство, Билл Гейтс (американский бизнесмен, один из самых богатых людей в мире – ред.) вместе с десятком американских олигархов написал письмо протеста. Логика Гейтса была такая: не отменяйте налог, не сокращайте – не развращайте наших детей, потому, что если они получат все, что мы заработали, они перестанут работать. Эта разница между сырьевыми олигархами и современным высокотехнологичным бизнесом. Билл Гейтс не социалист, он просто стоит на позициях здравого смысла. Так вот я против того, чтобы сокращали бюджетный набор на гуманитарные специальности. Я считаю, что нужно расширять технические, а не сокращать гуманитарные. Это первое. Второе. Что касается стипендии аспиранта. Мы ее предлагаем ввести на том же уровне, на котором она была в советский период, то есть в размере двух прожиточных минимумов. Третье. Что касается призыва аспирантов в армию. Я читал материалы, что в Воронеже пытались призвать. Так призвали или не призвали?
Антон Ходунов:
– В военкоматах говорят, что никого не призвали. Мы были в Государственной Думе на обсуждении этого вопроса. Там представитель военкомата сказал, что никого не призвали. Хотя мы знаем, что призвали.
Олег Смолин:
– Скажите, а можно фамилии? Потому, что в последний раз, когда мы давали протокольное поручение с соответствующим требованием, нам было заявлено официально от имени Комитета по обороне, что ни один аспирант в России в армию не призван. Если это прямая ложь, то надо назвать фамилии, чтобы было понятно, о чем идет речь.
Насколько реально прохождение нашего законопроекта… Уважаемые коллеги, я мог бы, конечно, по совету Эрнесто Че Гевары и других шестидесятников сказать так: «Будь реалистом – требуй невозможного». Но я не думаю, что это невозможно. Во-первых, я думаю, что в следующей Государственной Думе может существенно измениться состав. Даже Владислав Сурков заявил, что, скорее всего, пришло время коалиции. Во-вторых, я точно знаю, что Черчилль (У. Черчилль – британский государственный и политический деятель, премьер-министр Великобритании в 1940 – 1945 и 1951 – 1955 годах, писатель, почетный член Британской академии, лауреат Нобелевской премии по литературе – ред.) был прав, когда он говорил: «Школьные учителя обладают такой властью, о которой премьер-министры могут только мечтать». Если бы российское образовательное сообщество встрепенулось и заставило всех относиться к себе, как это было во времена Владимира Михайловича Яковлева (председатель Профсоюза работников народного образования и науки РФ в 1990 – 2003 гг. – ред.), тогда, я думаю, шансы нашего законопроекта значительно бы поднялись. Но даже если он и не пройдет, я думаю, что он уже сыграл отчасти свою роль: откладывается принятие официального законопроекта, ухудшающего положение многих участников образовательного процесса и начинают говорить о том, что какие-то положения из нашего законопроекта будут включены в официальный. Официальный законопроект предлагает лишить льгот при поступлении в профессиональные учебные заведения людей с инвалидностью. Они составляют один процент от студентов. Если их лишать льгот, будет примерно 0,25-0,2 проц. В четыре-пять раз сократиться число студентов с инвалидностью. Занять все учебные места один процент студентов никак не может. Я предложил: «Коллеги, давайте так: первое – льготу сохраним, второе – в отдельные вузы, где иногда слишком много оказывается желающих льготников, введем квоту». Написал запрос министру образования и науки РФ Фурсенко. Приглашают меня к замминистра. Там пять юристов. Они мне доказывали, что то, что я предлагаю, не может быть, потому что не может быть никогда. Теперь я читаю в докладе Минобрнауки, что они собираются вводить квоту. То есть предложение, может не в полном объеме, но будет принято.
Нам кажется, что ничего нельзя сделать. Если захотеть, очень многое можно сделать. Народ, а не население, может почти все.
Игорь Скляров, предприниматель:
– У меня вопрос по школе. Есть такое село Хвощеватка в Подгоренском районе. Десять лет подряд администрация района борется с этой школой, пытается ее закрыть. Сейчас там училось 29 человек, но интересна причина закрытия. На протяжении всего этого времени ни копейки не вкладывалось в ремонт школы. Потом в апреле администрация находит 58 тыс. руб., нанимает фирму воронежскую. Фирма приезжает, оценивает это здание как аварийное – расковыряли щели и под этим предлогом школу за две недели до конца учебного года закрывают. Детей возят в другую школу. Есть спонсоры, которые могли бы отремонтировать школу. Даже есть человек, который мог бы новую школу построить. Но администрация занимает жесткую позицию – они процесс реорганизации запустили. Вот такое негативное отношение. Что делать в этом случае?
Олег Смолин:
– У меня предложение. Успеете изложить на бумаге то, что вы мне только что рассказали? Сегодня мы встречаемся с губернатором – я попытаюсь отдать ему в руки этот текст и вежливо напомнить про то, что есть предложение Владимира Владимировича (председатель правительства РФ В.В. Путин – ред.) по поводу сохранения сельских школ, в том числе с использованием дистанционных образовательных технологий.
Записка:
«Уважаемый Олег Николаевич, спасибо Вам за взволнованное, пронзительное выступление. А как же нам поступать, когда в период избирательных кампаний наверх вызывают наших руководителей, которых обязывают обеспечить нужное голосование?».
Олег Смолин:
– Коллеги, я не хочу заниматься агитацией. Я переведу вопрос в шутку, в которой есть доля шутки. Мой друг профессор почти теологии утверждает, что наука о Боге сделала большое фундаментальное открытие – сейчас наряду с семью смертными грехами, известными из Священного Писания, выделяются и три предсмертных: это изменить Родине, торговать наркотиками и голосовать за партию, которая снизила статус учителя.
Председатель профбюро факультета иностранных языков Воронежского государственного педагогического университета Екатерина Федорова:
– Сейчас много говорится о платном образовании в школе. И меня как будущего родителя и начинающего педагога интересует вопрос, действительно ли это так и будет?
Олег Смолин:
– Будет ли платное образование в школах, зависит от нас с вами. Но на сей момент принят закон, который фактически провоцирует платное образование в школах. Я имею ввиду Федеральный закон № 83 – ФЗ от 8 мая 2010 года. Первое, в порядке грустной шутки. У нас обычно законы принимаются или по праздникам, или в отпуск. Этот закон был внесен правительством почти в ночь под Новый год – 30 декабря 2009 года, подписан под День Победы – 8 мая. Этот закон – тема отдельного большого обсуждения. Скажу вам главное. Главное заключается в следующем: в заключение Комитета по уголовному, процессуальному, гражданскому, арбитражному законодательству Государственной Думы, которым руководит Павел Крашенинников, человек из правящей партии, как и абсолютное большинство руководителей комитетов, написано черным по белому, цитирую близко к тексту: «Законопроект фактически превращает некоммерческие учреждения в коммерческие организации». Чем отличается коммерческая организация от некоммерческого учреждения? Ее главной задачей является не образование, медицина, наука и культура, а зарабатывание денег. Не буду говорить о том, что согласно выдающемуся философу, социологу, экономисту Максу Веберу, принципы работы в коммерческом секторе и в государственном некоммерческом секторе должны быть различными до противоположенности. По-видимому, наш Минфин этого не знает. А законопроект проводил именно Минфин. Я по этому поводу задавал вопрос Владимиру Владимировичу (председатель правительства РФ В.В. Путин – ред.) лично. Он сказал: «Вот, вы ссылаетесь на мнение экспертов. А другие эксперты считают, что все будет хорошо». Таков был ответ Владимира Владимировича. Но я вам уже приводил данные, по которым большинство людей, увеличивших свои расходы на образование в этом году, связывают это прямо с законом. И это неслучайно. Мы еще не знаем, каким образом будет даваться установка на зарабатывание денег. Как-то приезжаю в московскую школу. Директор делится: «Слушай, меня заставляют купить макаронную машину, потому что мы должны зарабатывать. Мы – школа с физико-математическим уклоном». А я ему рассказываю: «Я знаю довольно много школ, которые сами хотят что-нибудь сделать по части зарабатывания денег, но они испытывают большие трудности с нашим налоговым кодексом и прочим нашим законодательством».
Но одна из ключевых позиций – это стандарты. Вы, наверное, все помните бурное обсуждение стандарта для старшей школы? Когда появилась первая версия стандарта для старшей школы, и она еще не была широко известна, я провел опрос среди моих друзей – профессоров, академиков. Выяснилось – темный народ. Ни один не угадал, что четырьмя основными предметами, обязательными в России, будут ОБЖ, физкультура, Россия в мире и индивидуальный проект. С тех пор появилось уже три версии стандарта. Когда мы обсуждали последнюю версию в Государственной Думе, то я коллегам посчитал, и получилось, что если я хочу своему внуку дать нормальное общее образование – набор основных предметов, который необходим каждому ребенку в старшей школе, так называемый золотой стандарт, то оказалось, что мне как минимум за два предмета придется платить. Правда, хочу сказать, что по стандарту народ возмутился. Это к вопросу о наших возможностях, коллеги. За несколько дней Сергей Волков (учитель русского языка и литературы школы № 57 Москвы – ред.) и его коллеги собрали 24 тыс. подписей на сайте против этого стандарта. Народ закачался, зашевелился… И вы помните – Владимир Владимирович (председатель правительства РФ В.В. Путин – ред.) провел работу среди отдельного взятого Андрея Александровича (министр образования и науки РФ А.А. Фурсенко – ред.) и сказал, что это эксцесс исполнителя, что он любит физкультуру, но не до такой же степени. Недавно рабочая группа министерства голосовала, и большинством голосов в качестве проекта для доработки был принят стандарт Российской академии образования. Он гораздо лучше, чем стандарт группы Кондакова (А.М. Кондаков – доктор педагогических наук, генеральный директор издательства «Просвещенье» – ред.). У него, конечно, тоже есть свои погрешности, но все-таки он значительно лучше. Но, правда, поручили доработку господину Ковальчуку (М.В. Ковальчук – член Совета Общественной палаты РФ, директор Национального исследовательского центра «Курчатовский институт» – ред.). Я ничего против не имею. Но с другой стороны, почему человек, не имеющий отношения к школе, будет дорабатывать школьные стандарты? Мы договорились с Российской академией образования, что будем на эту тему работать вместе. Поэтому сейчас вопрос остается открытым.
А 83-й закон ориентирует всеми правдами и неправдами зарабатывать деньги.
Педагог дополнительного образования Дома детского творчества Наталья Шилина:
– Во всех законодательных актах, выступлениях чиновников разного уровня говориться о любом образовании (дошкольном, среднем, высшем, школьном), о дополнительном образовании ничего не говорится. Хотелось бы услышать ваше мнение о судьбах дополнительного образования.
Олег Смолин:
– С 1996 года мы пытаемся принять в России специальный закон о дополнительном образовании. Было несколько версий. Однажды мы его почти приняли. Елена Чепурных, тогда заместитель министра образования, договорилась с президентской администрацией, что администрация президента его пропустит. Так вот, чтобы администрация президента его пропустила, мы приняли 30 из 31 поправки президента и 36 из 37 поправок правительства. А в тех случаях, когда поправки не были внятно сформулированы, мы писали: «Поправка президента в редакции депутата Смолина». То есть мы сделали максимум возможного. Но получили вето на этот законопроект. Государственная Дума четвертого созыва по требованию профильного комитета сняла законопроект о дополнительном образовании с рассмотрения. За то, чтобы отклонить закон о дополнительном образовании голосовали: «Единая Россия» – 96 проц. Все остальные голосовали против: и ЛДПР, и КПРФ, и фракция «Родина». Сейчас в нашем законопроекте «О народном образовании в Российской Федерации» прописаны довольно подробно статьи о дополнительном образовании. В частности, там есть следующие положения. Первое. Учреждения дополнительного образования приравниваются по положению (льготам и преференциям) к учреждениям, которые реализуют основные образовательные программы. То есть, если для школы установлен какой-то режим, то он должен быть установлен и для Дворца творчества. Второе. Педагоги дополнительного образования по заработной плате приравниваются к педагогам, ведущим основные образовательные программы. Третье. Мы предлагаем напрямую взять на федеральный бюджет хотя бы дополнительное образование детей, находящихся в трудной жизненной ситуации. Их всего 12 категорий. Четвертое. Мы предлагаем сделать тоже, что было сделано в отношении школы: перевести ответственность за все расходы, кроме коммунальных, с местного самоуправления на бюджет региона. Все-таки бюджет региона более богат, чем бюджет местного самоуправления. И последнее. Мое личное, глубочайшее убеждение. При всем моем уважении к моим коллегам-учителям (я сам учитель вечерней школы два с небольшим года, потом – преподаватель вуза до тех пор, пока судьба не вытолкала в политику), одними только усилиями школы многостороннее развитие личности ребенка невозможно. Я закончил школу с золотой медалью, но уже много чего забыл из химии, из биологии. Музыка из музыкальной школы осталась на всю оставшуюся жизнь. Шахматы из шахматного кружка остались на всю оставшуюся жизнь. Элементарные навыки в области физкультуры остались на всю оставшуюся жизнь. Поэтому, я думаю, что греки были не дураки, когда они говорили, что цель образования – это многостороннее развитие личности ребенка, а не натаскивание на какие-то результаты. Без дополнительного образования сделать это невозможно. Поэтому наш закон качественно отличается от официального и в части защиты дополнительного образования.
Выпускник Воронежского государственного педагогического института Андрей Рогатнев:
– Меня волнует ситуация с гарантией льгот в вашем законопроекте сельским учителям. Вы знаете, что в последнее время они многое потеряли.
Олег Смолин:
– Что касается гарантий для сельских учителей. Напомню еще раз: для всех педагогов, а это значит, что и для сельских учителей, предполагаются ставки заработной платы выше средней заработной платы в промышленности. Предполагаются социальные гарантии и пенсионное обеспечение по типу государственных служащих. А теперь по сельским учителям дополнительно. Как вы знаете, в канун Нового года вступил в силу новый Федеральный закон № 439. Этот федеральный закон содержит в себе две основные нормы, и обе они плохие. Первая норма откровенно плохая. Она предлагает сбросить на регионы целиком ответственность за компенсацию родительской платы, которую раньше делил федеральный бюджет с региональным бюджетом. Это все та же линия: деньги нам, а обязательства вам. Второе положение с виду не такое плохое, но на самом деле тоже очень плохое. В законе записано, что льготы сельским учителям нужно монетизировать и при этом зафиксировать на том уровне, который был, когда закон вступил в силу. То есть на уровне конца 2010 года. Уверяю вас, что это очень быстро приведет к обесцениванию натуральных льгот. Любая монетизация проводится для чего? Для экономии, естественно. Какими бы лозунгами она не мотивировалась. Почему? Вы знаете, что тарифы на коммунальные услуги растут со скоростью 15-20 проц. в год. Значит, от льготы сельского учителя через три года останется в лучшем случае половина. Через пять лет – рога и копыта. Если даже будут индексировать льготу в каких-то регионах, то индексировать будут по средней инфляции. А тарифы на коммунальные услуги растут значительно быстрее. Все равно происходит обесценивание. Мы фиксируем в нашем законопроекте ровно то же, что было с 1992 года: бесплатное жилье с бесплатным отоплением и освещением.
Записка:
«Уважаемый Олег Николаевич, предусмотрите, пожалуйста, чтобы голосование по проекту закона об образовании было поименным».
Олег Смолин:
– Спасибо за предложение, коллеги – мы обязательно это сделаем. Ведь те результаты голосования, о которых я вам рассказал, в большинстве случаев являются «информацией для служебного пользования». У нас в Государственной Думе любой гражданин не может получить результаты голосования. Депутат может получить, а гражданин нет. А, на мой взгляд, это самое главное. Потому что клясться в любви могут все. Но выливается ли эта любовь в какие-то конкретные дела? Вот что необходимо знать. Поэтому, я считаю, что мы должны по максимуму обнародовать результаты голосования, чтобы, как говорил Петр Первый, «дурь каждого была видна». И пусть люди сами смотрят. И сами делают выводы. И тогда действительно будет ситуация, о которой говорил Руссо (Жан Жак Руссо – французский философ-просветитель, писатель – ред.): «Каждый народ имеет такое правительство, какого заслуживает».
Председатель первичной профсоюзной организации Началовской средней общеобразовательной школы Россошанского района Вера Дуплякина:
– Каковы в вашем законопроекте социальные гарантии учителей, которые работают в сельской школе, а проживают в городе? Ведь коммунальными льготами они не пользуются, несмотря на то, что за ними сохраняется статус сельского учителя. И второй вопрос. Предусматривается лм проект закона о защите чести и достоинства учителя?
Олег Смолин:
– На второй вопрос отвечаю. К сожалению, мне не в полнее ясны механизмы, как подробно это прописать. Мы в нашем законопроекте прописали внятно, вынуждены были прописать, учитывая горький опыт, что недопустимо физическое и психическое насилие не только по отношению к ребенку, но и по отношению к учителю. Когда образование объявили сферой обслуживания, рыночной услугой, когда нас объявили продавцами знаний, соответственно, произошло не только падение материального статуса, но и так называемая, десакрализация учителей. Вы вспомните, коллеги, ваших любимых учителей. Я своих всех помню. И любимых и не очень любимых – всех поименно до единого. Спросите у современных ребят, недавних выпускников – уже очень многие забыли, как зовут их учителей. А ведь это сказывается на всем, потому что по-настоящему научить, а, тем более, по-настоящему воспитать может учитель, к которому есть глубокое человеческое отношение. Который сам относится к ребенку не как к покупателю знаний, а как к живой человеческой личности. Почему мы категорически против сведения всего образования к обслуживанию? Почему я не раз, и, может быть, и надоело уже повторять, но говорю одно и тоже. Жестко, но чтобы людям запомнилось: «Сводить образование к услугам могут только те, кто не отличает романтическую любовь от секса за деньги». И на том стою. Поэтому, мы ждем ваших предложений, коллеги. Давайте вместе подумаем, как нам прописать гарантии защиты чести и достоинства учителя в нашем законопроекте. Пока прописано слишком в общем виде – признаю. Точно также признаю, что и второй вопрос у нас пока недостаточно, невнятно прописан. Вообще-то, если в сельской школе работает человек, то, независимо от того, где он живет, с моей точки зрения, он должен получать, как это было прописано в законе о социальном развитии села, 25-процентную надбавку к заработной плате.
Член Центрального Совета общероссийского родительского движения «Всероссийской родительское собрание» Маргарита Чалых:
– Нашим движением получено экспертное заключение детской наркологии Росздрава о том, что программа по литературе «Школа – 2100», а конкретно учебник «Путь к станции Я», содержит тексты, способные склонить несовершеннолетних к употреблению наркотиков. Дети изучают дневник наркоманки, в котором главная героиня подробно описывает свои восторги от употребления наркотиков. И это не единственный случай, когда программа по литературе, учебник ОБЖ и другие учебники внедряются откровенно вредные для детей тексты. Экспертиза была нами передана в министерство образования и науки РФ. Однако вопреки стараниям родителей учебник был включен в федеральный перечень и фактически действует на территории всей страны. Можно ли каким-либо образом обуздать вот эти вот зарвавшихся чиновников Минобрнауки и не допускать такие вещи?
Олег Смолин:
– Вообще-то я немножко удивлен одним, коллеги. У нас же жесточайшая система отбора учебников. У нас же Академия наук контролирует содержание. У нас Академия образования контролирует методику. Сижу я как-то на Совете Федерации, рядом со мной сидит бывший министр труда и социального развития РФ Александр Петрович Починок. Он мне читает учебник по советской истории под редакцией Данилова: «На советско-германском фронте в 1941 году общее количество немецких войск составляло 7,5 млн.». Через две страницы: «На советско-германском фронте количество сухопутных германских войск составляло 9 млн.». И за полчаса он мне нашел буквально, наверное, десяток таких несуразиц. И это учебник, который проконтролирован Академией наук и Академией образования. Может быть, вы со мной, коллеги, не согласитесь, но я считаю, что к экспертизе учебников должны привлекаться наряду с академиками и учителя, и родители.
Помощник председателя постоянной комиссии по образованию, культуре и социальной поддержке населения Воронежской городской Думы Павел Бабкин:
– Любая реформа образования – это, прежде всего, улучшение связки «учитель и ученик». А я вот читаю проект Федерального закона «Об образовании в Российской Федерации» и вижу, что основное-то, ребенка выплеснули вместе с водой. Это документ идеологически-политический…
Олег Смолин:
– Два законопроекта имеют два разные идеологии. Министерский законопроект исходит из образования как рыночной услуги, наш – как социального служения. Министерский законопроект исходит из того, что необъявленной целью образования, как сказал на Селигере министра образования и науки РФ Андрей Фурсенко, является воспитание квалифицированного потребителя. Так он сказал на Селигере в 2008 году. Я его спрашивал – он не отрицает. Мы полагаем, что от древности и до настоящего времени цель образования – многостороннее развитие личности ребенка. Мы полагаем, что рыночные механизмы могут использоваться в образовании только как дополнительные, но не как основные – в отличие от правительственного законопроекта. Мы полагаем, что новый закон не должен ухудшить положение ни одного участника образовательного процесса. Правительственный проект предполагает ухудшение положения сельского учителя, абитуриентов с инвалидностью, многих студентов академий, которые предполагается расформировать, массу других вещей. И так буквально по каждому пункту. Мы полагаем, что отношения между педагогом и учеником или студентом должны иметь личностный характер, а не функциональный. Мы предполагаем, что образование должно ориентироваться на фундаментальность, а не на функциональную грамотность. И еще существует штук, наверное, семь различий по идеологии у двух законопроектов…
Павел Бабкин:
– Я 45 лет работаю в народном образовании. За двадцать лет с 90-х годов уже выросло новое поколение, которое не знает социалистического образа жизни. Хотя социалистическая идеология, на мой взгляд, имела гораздо больше плюсов, чем минусов. Сегодня же мы воспитываем не индивидуальности, а индивидуалистов. Причем индивидуалистов в самом худшем смысле этого слова. Почему эта идеологическая система остается в силе на протяжении двадцати лет? Это политика государства или это политика некоторых личностей?
Олег Смолин:
– Отвечаю сначала на вопрос о том, кого мы воспитываем. Я пару лет назад посмотрел доклад так называемого европейского социального исследования. В принципе я не новичок – результаты социологии смотрю регулярно. Но этот результат навел меня на очень грустные мысли. Мы ведь всегда считали и не без основания, что мы народ общинный, коллективистический, соборный – можно по-разному это выражать, но сути дела это не меняет. «За други своя», как говорится в известной формуле. Оказалось, что – первое – по уровню ориентации на так называемые постматериальные ценности, то есть, по нормальные жизненным ориентациям, мы прежде были среди мировых лидеров, сейчас мы примерно вдвое ниже социальных государств Европы. Деньги, деньги, деньги. Это теперь про нас поет группа «Абба»: «Мани, мани, мани…». Второе. Оказалось, что уровень одиночества и атомитизации в России выше, чем в социальных государствах Европы. Например, около 30 проц. российских граждан заявили, что практически никогда не общаются с друзьями и близкими. Оказалось, что в России в моде не просто индивидуализм (он имеет свои плюсы и минусы), а в моде так называемый конкурентный индивидуализм – когда человек испытывает удовольствие не просто от своего успеха, а от своего успеха, сопряженного с поражением другого человека. Мы очень сильно разрушили сильные стороны, я бы сказал, не только советской, но и досоветской нашей ментальности. Мало того, когда опросили молодых ребят – 55 проц. сознались, во имя успеха они готовы перейти через все десять заповедей, приступить общепринятые моральные нормы. А сколько еще не созналось? Когда мы опросили молодых ребят (42 тыс.) несколько лет назад, то 31 проц. заявили, что хотели бы родиться и жить не в России, а в другой стране, еще 21 проц. затруднились с ответом на этот вопрос. Итого: более половины молодого населения ориентировано не на свою страну. Поэтому, помимо интеллектуальной катастрофы, в 90-х годах началась еще и нравственная катастрофа, и до сих пор мы из нее не вышли. Тем более, я считаю, нужно менять курс образовательной политики, чтобы школа из магазина знаний, в который ее пытаются превратить, вновь превратилась в фабрику человеческих душ (если слово фабрика в данном случае может быть применено)…
Подготовила Людмила Тореева.
Ссылки по теме
Ресурсы по теме
- Vobkom.ru |
